Куда бежать? Когда бежать?

detskie250

Один мой приятель, который занимается оздоровительным бегом, говорит: «Если ты одел спортивный  костюм для тренировки, то начинай бежать от самого подъезда дома прямо до стадиона или парка. Стесняться не надо. На тебя уже всё равно обратили внимание». Ну вот я надел свой спортивный костюм для тренировок, кроссовки и вышел из дома. И сразу начал свой бег. Проезжающая мимо «Фура» фыркнула и обдала меня облаком чёрного дыма. Прокашлялся,  побежал дальше. Мимо меня по трассе неслись автомашины. Над стадионом «Спартак» висел смог. Сразу в голову пришла мысль «Куда я бегу!»

Придя после пробежки, домой я задумался, как у нас в стране решается проблема уменьшения загрязненности воздуха? Мы бегаем в основном в парках  культуры и отдыха, скверах. Правда это не всегда спасает. И всё-таки у нас принято считать, что польза от бега перекрывает ущерб от плохого воздуха.

Конечно, можно и согласиться с этим общественным мнением, но хотелось бы получить данные более точные в цифрах. Решил поискать в интернете цифры по этой проблеме.

Хотелось узнать можно ли бегать в Москве? Или на это способны только сумасшедшие. Но панику сеять не будем!

Хотя, как говорил поэт, «обмануть меня нетрудно», но лишь в том случае, если «я сам обманываться рад». Хотелось разобраться, а не предотвращать панику. Поэтому поиск нужной информации  затянулся. В поисках ответа на интересующий меня вопрос пришлось «перелопатить» немало информации.

Например, я узнал, что опасности окружающего нас городского  воздуха сводятся в основном к четырём составляющим.

  1. Двуокись азота (NO2). Среднесуточная предельная допустимая концентрация (ПДК) этого вещества – 0,04мг на кубический метр воздуха. Иначе говоря, такая концентрация оказывается опасной для нашего здоровья при длительном или постоянном воздействии. Принято фиксировать и максимально разовую предельно допустимую концентрацию вещества, которую подсчитывают при воздействии в течение не более 15-20 минут. Для двуокиси азота принята цифра 0,085 мг на кубический метр воздуха. Эти данные получены в результате длительных наблюдений за лабораторными животными. По мнению некоторых специалистов в этой области наши нормативы жестче, чем нормативы, принятые Всемирной организацией здравоохранения. Хотя этому я по правде не сильно верю. Ведь в последнее время некоторые наши нормативы на ПДК заметно снизились. Сказали, что это связано с уточненными лабораторными наблюдениями. Откровенно говоря, мне это не очень понравилось: бессловесных мышек легко убедить в том, что они хорошо себя  чувствуют, особенно если это очень нужно отдельным хозяйственникам, которым не хочется тратить деньги и время на очистные  сооружения.

Пойдём дальше. 2. Окись углерода (СО). Среднесуточная ПДК – 3мг. Максимально разовая -5.

  1. Неорганическая пыль. Среднесуточная ПДК – 0,05. Москва считается городом не очень запыленным. Всё – таки поливают и зелень есть.
  2. Сернистый газ (SО2) и другие сернистые соединения. Среднесуточная ПДК – 0,05.

Начнём с последнего показателя. Здесь положение благоприятное. После почти полного перевода в крупных городах  ТЭЦ на газовое топливо выбросы сернистых соединений, связанные со сжиганием угля и мазута, резко снизились. За последние  годы ПДК по сернистому газу практически не превышается. Это для многих горожан это большое благо. Действительно, окислы серы вызывают до половины болезней, связанных с загрязнением воздуха. Такие данные получены в США, об этом я прочитал в книге Э. Экхольма «Окружающая среда и здоровье человека». Там же подсчитано, что снижение на 50 процентов загазованности воздуха сернистыми соединениями должно снизить общую смертность в городах на 50 процентов. Хотелось бы, чтобы в каждом нашем городе врачи подсчитали, сколько жизней может спасти у них очищение воздуха от серы, и обратились местный Совет народных депутатов с настоятельными требованиями принять срочные меры.

Конечно, жечь по старинке уголь и мазут проще. Перевод городских ТЭЦ на газ сложен (даже в Москве в зимние месяцы используют мазут), к тому же газ идёт, как известно, на экспорт. Как говорится, «капают» доллары. Значит, на одной чаше весов – доллары, на другой – жизни и здоровье соотечественников. Некорректное сопоставление? Интересно, а те, кто препятствует переводу городских ТЭЦ на газ, тоже считают такое сопоставление некорректным? Хотелось бы посмотреть им в глаза, узнать их фамилии…

Перевод на газ сам по себе всех проблем не решает. Уровень загрязнения по сернистым соединениям в Москве снизился, но по окислам азота возрос. Это связано с плохой системой очистки практически на всех ТЭЦ и на автотранспорте.

Нередко в нашей прессе можно прочесть такие строчки: «В течение недели в городе сохраняется повышенное содержание двуокиси азота, а максимальное – до 4,5 ПДК – обнаружено в Пресненском районе. Отмечается повышенное содержание окиси углерода на крупных магистралях. В юго – восточной части города зарегистрированы случаи повышенного содержания фенола».

О двух последних повреждающих факторах – чуть позже. А что такое двуокись азота? Насколько она опасна для нас? В изданной десять лет назад четырехтысячным тиражом (!) книге «Окружающая среда и здоровье человека» есть таблица влияния на здоровья различных загрязнений воздуха. Против слов «окислы азота» стоит: «Резкое раздражение легких и дыхательных путей, возникновение в них воспалительных процессов, понижение кровяного давления.  Головокружение, потеря сознания, рвота, одышка; в случае двуокиси азота – кашель, насморк, слюноотделение. У детей – снижение  дыхательной функции, повышение респираторной заболеваемости».

По статистическим данным, 70 процентов загрязнений атмосферы даёт автотранспорт. Выхлопные газы – это в основном окись углерода и двуокись азота. Об азотистых соединениях уже говорили. Теперь об углеродистых. В той же книге написано: «Блокирование газообмена и снижение способности крови к переносу кислорода. Приступы коронарной недостаточности, стенокардии и даже инфаркт миокарда. Нарушение обменных процессов, функционального состояния ЦНС, психические отклонения. У пешеходов в часы пик – общее недомогание, психомоторные нарушения, функциональные расстройства мозга».

Мне кажется, мы в повседневной жизни недооцениваем опасности городского воздуха. Говорим, что плохо чувствуем себя из-за  вспышек на Солнце, магнитных бурь, метеочувствительности. Эти факторы, несомненно, важны и ощутимы. Но похоже, что не в такой степени, как атмосферные. Сердечные приступы на улице – это не просто несчастный случай, а возможно, отравление выбросами ядовитых газов. Внезапный насморк и кашель могут вызываться  не простудой, сверхдозой двуокиси азота. А головная боль, раздражение  и слабость – ожиданием у светофора и на автобусных остановках.

В Москве за год умирают в среднем от 3 до 3,5 тысяч горожан только от грязного воздуха.

Жители мегаполиса нашей страны города Москвы испытывают на себе повышеное содержание бензпирена, диоксида азота, фенола и формальдегида.

Бензпирен является сильным канцерогеном, в частности, вызывает лейкозы, врождённые уродства. Механизм действия связан с встраиванием (интеркаляцией) его молекул в молекулы ДНК.

Хотя по свинцу загрязнение даже ниже предельно допустимой концентрации. Это связано с  тем, что в Москве, как и ещё в трёх городах страны, запрещено использовать этилированный бензин, в котором есть свинцовые присадки.

Запрещено, но используют, о чём свидетельствуют проверки на трассах. Кроме того, иногородний транспорт, прибывающий в Москву (особенно много его летом), заправлен обычно как раз этилированным бензином. А свинец в нём – «это интоксикация вплоть до летального исхода, неврологические расстройства; у детей – замедленный рост, анемия, снижение внимания, обидчивость, повышенная раздражительность, мышечная слабость». Кроме того, на этилированный бензин не рассчитаны нейтрализаторы, блокирующие двуокись азота в автомобильных выхлопах. Весь цивилизованный мир перешёл на неэтилированный бензин, везде отлично работают нейтрализаторы. Токийские полицейские уже сняли противогазы, а вот  нашим гаишникам их следовало бы надевать, выходя на своё дежурство. Во  всяком случае, согласно статистики существует  повышенная заболеваемость регулировщиков уличного движения и профессиональных водителей, причем среди прочих заболеваний речь идёт и о раке лёгких. В часы пик на автомагистралях Москвы ПДК по окиси углерода поднимается выше 10.

Совсем плохи наши дела, когда активизируется транспорт на дизельном топливе – «КрАЗы», «Мазы» и прочие «Фуры». Если бы их выбросы  просто плохо пахли, это можно было бы пережить. Хуже то, что окутывающие их клубы чёрного дыма канцерогены. Неужели не могут разработать вещество, нейтрализующее онкологическую токсичность дизельного топлива? Хотя я где то читал, что уже придумали очень эффективную присадку и даже выпускают её. В Западной Европе, насколько я знаю, дизельные автобусы не дымят. Там автобусы работают на дизельном топливе с присадками, которые делаю это топливо безвредным.

А потом вспомнились московские ярмарки. Могучие грузовики с прицепами везут на столичные рынки товары, которые продают порой прямо из кузова. А что осталось, продают на следующий день. А на ночь грузовики загоняют в окрестные переулки и дворы, где они стоят всю ночь (если время холодное) с работающими двигателями, отравляя всех живущих поблизости. И неизвестно, чего больше – пользы от привозной картошки или вреда от стабильных дизельных выхлопов?!

Что можно ответить на вопрос  о том, что сделать, чтобы московский транспорт не отравлял москвичей и гостей столицы.

— Первое, что я сделал бы, «если бы директором был я»,  это ограничил бы въезд в Москву для иногородних машин. Во время Московской олимпиады из-за таких ограничений у нас был отличный воздух.

Хотя такая мера, конечно же,  недемократична и будет действующей лишь временно. Другое дело – определенные ограничения для грузового дизельного транспорта. Не надо забывать, что легковых машин в Москве будет всё больше. Пока город к таким масштабам автомобилизации не готов. Надо находить конструктивные решения, поинтересоваться зарубежным опытом.)

— Второе, это решительное оснащение всего автотранспорта нейтрализаторами. Они существуют, но дороги. Ведомства не заинтересованы в них. Я бы принял экономические меры, при которых каждое предприятие, каждый водитель стремились бы обеспечить чёткую работу этих агрегатов.

(Дополню собеседника. В Японии уже 15 лет действует закон, согласно которому лечение заболеваний, связанных с загазованностью воздуха, оплачивают те, кто повинен в загазованности. Почему бы и нам не принять справедливый принцип «загрязнитель оплачивает ущерб»? Кто из вновь избранных народных депутатов возьмётся за то, чтобы закрепить этот принцип в законодательном порядке?)

— Третье – повсеместный  переход на неэтилированный бензин и особо жесткий контроль за качеством выхлопа.

— Четвертое – решение проблемы развязок. Машины, работающие на холостом ходу, выбрасывают токсичных веществ в полтора раза больше, чем в движении. Мы не представляем, сколько миллионов могли бы сэкономить, в достаточной мере обеспечив Москву эстакадами, тоннелями, а также мощными многоэтажными подземными гаражами.

По части экономии денег: в Чикаго дополнительные затраты на ремонт зданий и городского хозяйства, связанные с загрязнением воздуха, оцениваются в 50 миллионов долларов ежегодно. По части эстакад и  тоннелей: после создания тоннеля на площади Маяковского содержание окиси углерода снизилось там в 10 раз.

Надоело писать о том, сколько можно сэкономить денег, если заботится о здоровье людей. Этот довод  вчерашнего дня. Аргументы зависят от приоритетов. Мы заблуждались или хитрили, пока не осознали, что человек важнее производственных планов, денег (в том числе и конвертируемой валюты), медалей. Если от эстакад, присадок к бензину или фильтров зависят здоровье и жизнь тысяч людей, значит, эти проблемы надо решать немедленно, подчинив им все остальные…

Так где же заниматься оздоровительным бегом?

Можно  в Бибиреве, за Кольцевой дорогой. Там хорошо, воздух вполне чистый. Моя норма – 30 километров в неделю. Польза очевидна.

Выбрать место для бега лучше всего по карте, на которой обозначены зоны  повышенной загазованности воздуха и все промышленные предприятия вашего города. Основная причина – такие промышленные предприятия, как литейно-механический завод, два мусоросжигательных завода, нефтеперегонный и коксогазовый заводы, химзаводы и другие, большинство из которых надо либо срочно переоборудовать, либо вывести из Москвы. Ведь по отдельным соединениям создаётся очень тревожное положение. По фенолу, например, бывают загрязнения до 4 ПДК. А фенол – это «перерождение мерцательного эпителия бронхов, что способствует проникновению канцерогенов в органы дыхания».

Нужно знать ближайшие к вам районы наиболее благоприятные для занятий оздоровительным бегом и другими упражнениями.

В Москве, к примеру, это Тушино, Строгино, Битца. Вообще, запад и юго –запад наиболее благополучны. Кроме того, все парковые зоны. Зелень нас спасает.

Ни в коем случае не надо бегать в задымленных местах и по большим магистралям. Особенно в дневное время суток. На проспекте Мира в спокойные дни замерили  загазованность по окиси углерода: на осевой – 7 ПДК, на тротуаре – 2, во дворе – меньше единицы. Те же замеры сделали ночью. На улице меньше единицы, а во дворе – 2. Ночью  широкая  улица быстро проветрилась, а тяжелые газы скопились в замкнутом  пространстве двора. И вообще в ветреные дни воздух чище. В тёплый солнечный день газы тянутся вверх, воздух очищается. В пасмурный – они прибиваются к земле. В такое время лучше не возить детей в низких колясках, а тем, кто ходит на работу пешком, лучше выбирать маршруты, не перегруженные автомобильным транспортом. Утренний или вечерний бег вполне безопасен в парках, на стадионах, в тихих переулках, если, конечно, не произошло неожиданных выбросов. А вообще – то давно пора разработать карту города, где были бы указаны наиболее благоприятные зоны для оздоровительных тренировок, спортивных состязаний, для прогулок.

Мне по наивности казалось, что такая карта давно существует, что специалисты хорошо разобрались, как сочетаются оздоровительные упражнения с различными факторам среды. Но оказывается, они вовсе не исследовали эту проблему. Так же, как и мы, не знают, где найдёшь, а где  потеряешь. Пока они в лабораториях определяют нормативы для мышек, мы, руководствуемся лишь интуицией, ставим эксперименты на себе.